Мешочник

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Мой голос слышен из-под шпал,

Я в гулкой стуже долго спал,

Но и у смерти есть конец:

В купе стучится к вам мертвец.

 

Не бойтесь - зла я не таю,

Судьбу одну кляну свою, -

Сто тяжких, беспросветных лет

Моей душе покоя нет.

 

На стоны ветер рвёт слова,

Истлело всё, но боль жива,

И под колёс железных стук

Минувшее всплывает вдруг...

 

В тот роковой, постылый год

Рассудком оскудел народ:

Презрев и Бога, и страну,

Брат с братом развязал войну.

 

В наш тихий край  пришла беда:

Как беспощадная орда,

Посеяв голод, тиф и страх,

Мир прежний обратила в прах.

 

Отца не стало, старика,

Нужды костлявая рука,

В угаре вздыбленных страстей

Душила медленно детей.

 

Зима голодным упырём

Сверяла смерть с календарём,

Страх разливался в темноте, -

Все мысли были о еде.

 

Тюрьмой сменялася сума:

От горя мать сошла с ума,

И глаз родных немой укор

Свой выносил мне приговор.

 

Собрав последнее - что смог,

Взвалил на плечи я мешок:

Крест свой - и тот решился снять,

Чтобы на хлеб всё обменять.

 

Вокзал гудел, роптал, хрипел, -

Едва в теплушку влезть успел:

Вагонов грязных череда

Везла Россию в никуда...

 

Затвором лязгала молва,

Декретов обретя права,

И не сулили чудеса

Плакатов злые «образа».

 

Добрались мы до дальних сёл,

Где продотрядов смерч не смёл -

В отместку кровному врагу -

Ещё кулацкую муку.

 

По избам проходил весь день,

Свою отпугивая тень:

Лихих наслушавшись речей,

Пуд целый выменял харчей.

 

Кто сострадал, кто «посылал»,

Кто драл семь шкур, кто так давал, -

Страх мерой скорбной стал труда:

У каждого - своя беда.

 

Один мужик, как лунь седой,

Тряся козлиной бородой,

До исступленья цены гнул -

Последний грош с меня стянул.

 

За серый сахара кусок

Просил всё доплатить чуток, -

С ним пререкаться я не стал:

Свой крест серебренный отдал.

 

До полустанка доплетясь,

Меся лежалый снег и грязь,

Едва протиснулся в вагон

С щербатой пастью дыр-окон.

 

От смрада едкого слепа,

Дышала немощью толпа:

Смешав страдальцев и иуд,

Вершил Господь над каждым суд.

 

Сквозь  гул людской и лязг колёс

Домой меня тот поезд вёз,

Но не судьба была, видать,

Семью мне больше повидать.

 

На перегоне - средь берёз -

Наш задержали паровоз:

Бандиты, или продотряд...

Всех грабить начали подряд.

 

Под пьяный гогот и пальбу,

Старух бессильную мольбу,

Мужичий мат и бабий плач, -

Жизнь понеслась с откоса вскачь.

 

Какой-то нерусь с рожей злой,

Как клещ, в мешок вцепился мой,

Орал, что сволочь я и враг,

Потом повёл меня в овраг.

 

Но как меня он не стращал,

Свой хлеб ему я не отдал,

И здесь - у насыпи - тогда

Расстрелян был им без суда...

 

Сто долгих лет, сомкнув уста,

Без имени и без креста,

Лежал я возле чёрных шпал,

Зарытый там, где и упал.

 

Вдаль провожая поезда,

Душа моя рвалась туда -

К голодной, брошенной родне,

Мечась в неведенья огне.

 

Восстал я тенью лишь затем,

Чтоб вам - живым - напомнить всем,

О жертвах тех кромешных лет,

Откуда мне возврата нет.

 

Услышьте крик надрывный мой!

За нас - растерзанных судьбой, -

Всего, что я от вас хочу:

Поставьте тонкую свечу...

 

---

---